Читать книгу - "Она что-то скрывает [= Козырная дама ] - Наталия Левитина"

– Ты сегодня какая-то опухшая, – радостно сообщила с утра Королева Корнеплодов. Наконец-то и на её улице наступил праздник: Юля заявилась на работу с глазами заплаканной китаянки.

Проклятый сыр-косичка!

Он ужасно солёный, но я упорно покупаю его пятый день подряд. В результате вся жидкость, выпитая за ночь, остаётся со мной. А сидя за компьютером, выпиваю я немало. Как минимум литров пятнадцать. И теперь это всё у меня на лице. Трудно представить, какой восторг я испытала, взглянув сегодня утром в зеркало. Так как терять было нечего, отправилась на кухню и доела коварный продукт – стояла у холодильника и жевала косичку, а волокна свисали изо рта нарядной бахромой…

– Нет, ты очень плохо выглядишь! – сокрушённо покачала головой Виктория Анатольевна. – Очень!

Я поняла: она меня ненавидит. По её мнению, я слишком: 1) молодая, 2) худая, 3) подвижная. Теперь Королева Корнеплодов может добавить к списку со знаком «–» ещё один пункт: 4) опухшая. Но не долго ей осталось радоваться – через пару часов я вернусь в нормальное состояние…

Мамуля позвонила из Вены. Вчера они ходили в оперетту. Их график загружен – увеселения и экскурсии сменяются, как картинки в калейдоскопе. Потом трубку взял Юрий Валентинович и поведал, какие героические усилия прилагает «Риточка», пытаясь развеять тоску, вызванную увольнением. То есть развлекается девушка на полную катушку.

Об удочерении Юра даже не заикнулся!

Ну вот…

Почему я зациклилась на этой бредовой идее? Как меня зацепило, а! Вероятно, несмотря на возраст, вопрос так и остаётся чрезвычайно болезненным. Глубоко в сердце спрятано желание попробовать себя в роли, которую мне никогда не предлагали. Кому-то никогда не испытать, каково это – быть женой, или матерью, или чьей-то младшей сестрой, а в моём случае – любимой папиной дочкой…

Наверное, ощущения прекрасны.

Но… изведать не довелось.

Зато теперь я – любимая внучка! Взяв под патронаж Иннокентия Михайловича, нежданно-негаданно обзавелась дедом. Он славный старик, не зануда и не мизантроп. Как часто долгая жизнь с её тяготами, несправедливостью и – под занавес – выматывающими болезнями – заставляет людей озлобиться! Длинный путь деда Кеши превратил его в философа. Он наблюдает за действительностью немного отстранённо, как человек, давно приехавший с ярмарки и уже морально готовый к другому, заключительному, путешествию. Память Иннокентия Михайловича – кладезь занимательных историй, отточенных размышлениями до образа мудрых притч. Однако он никогда не заводит разговор первым, зная, как легко старику снискать славу надоедливого болтуна. Деда Кешу не утомляет возня правнуков, он не делает им замечаний. Поэтому в его крошечной комнатушке всегда обнаруживается какая-нибудь глазастая инфузория, притаившаяся под столом…

– Вы там не переусердствуйте с развлечениями, – ворчливо сказала я Юрию Валентиновичу.

– Ну, а ты как поживаешь?

– Всё отлично. Беру интервью. Пишу статьи. Добываю новости. Ем сыр-косичку…

А ещё – пытаюсь сдать квартиру.

Мне пока так и не удалось найти достойных квартирантов, а пора бы. Нет, желающих въехать в новое, чистое, с приличной мебелью жильё – хоть отбавляй. На мобильник постоянно звонят посредники или клиенты, и я срываюсь с места и мчусь в другой район города, чтобы продемонстрировать товар…

Как выяснилось, у меня жуткий характер.

Раньше и не догадывалась.

Но мне никто не нравится! В каждом потенциальном квартиросъёмщике я вижу скрытую угрозу: этот будет водить шумные компании и раздражать соседей, тот обязательно испортит мебель и угробит сантехнику, эти двое наверняка вскоре разразятся тройней и из тихой семейной пары превратятся в шумную банду…

Вскоре я поняла: меня бы отлично устроил мёртвый клиент, предварительно написавший завещание в мою пользу. И шуму от него никакого, и деньги бы каждый месяц шли…

Возникали проблемы из-за размера квартиры. Когда сдаёшь однокомнатную, максимум, на что можно согласиться, – два человека. В двухкомнатную же норовят набиться целым батальоном.

Очень понравились таджики – хитроглазый муж и скромница-жена. Они благоразумно предъявили мне всего одного ребёнка, случайно позабыв об остальных. И я должна была им поверить? Тестостеронная кипучесть мужа, изъеденные хлоркой до самого мяса руки жены и её кроткая пришибленность вселяли подозрение, что у них, по крайней мере, семеро…

Удивили (и даже напугали) китайцы. Мою квартиру пожелали арендовать какие-то атипичные китайцы: я привыкла видеть на вещевых рынках худосочных и суетливых, а тут заявились крупные, холёные. Они роскошно улыбались, хорошо говорили по-русски и выглядели абсолютными хозяевами не только своей жизни, но и захваченных территорий. С каждым годом они будут всё вольготнее чувствовать себя в России, мы-то постепенно вымираем…

Я вспомнила, с какой гордостью президент отрапортовал с телеэкрана, что в прошлом году – наконец-то! – естественная убыль населения сменилась приростом: россиян стало больше на целую тысячу человек! Прозвучало как неудачный анекдот. Даже я, не самый способный математик, понимаю, что при операции с десятками миллионов одна тысяча входит в статистическую погрешность – цифра настолько ничтожна, что её и не вычислишь. Однако вычислили, смогли! Наколдовали, притянули за уши, но положили на стол перед президентом радужный отчёт: вот она, тысяча, есть, существует! Ура!

Китайцам бы наши проблемы.

…Сегодня позвонил новый претендент на двухкомнатную. Не стал подробно расспрашивать про квартиру, сразу предложил встретиться и посмотреть. Его голос показался мне знакомым, он звучал приятно и уверенно. Я, воодушевившись, с лёту прибавила десять процентов к начальной цене, но мужчину это не смутило.

В обед я вынырнула из редакции, намереваясь совершить молниеносный бросок в сторону квартиры, и на парковке напоролась на выпускающего редактора. Та только что подъехала на своей синей «хонде».

– Юля, – сказала она, сморщив носик, – на чём ты ездишь? Фу! Это корыто тебе не подходит. Ты современная молодая женщина. Возьми в кредит какую-нибудь нормальную тачку…

Корыто?!

В «Уральской звезде» я явно не ко двору. Они сговорились: и лицо у меня опухшее, и машина фиговая.

Я не стала доказывать снобствующей хозяйке «хонды», как чудесно ездить на отечественном автомобиле. Она в любом случае меня не поняла бы. Но за «жигулёнок», конечно, обидно! Два года не вылезаю из-за руля, и с машиной никаких проблем. Резво прыгает по ухабам и выбирается из глубоких ям, которыми так щедро усеяны наши дороги. Особенно сейчас, когда сошёл снег, а с ним – и асфальтовое покрытие… За два года – ни одной поломки, пару раз сгорал какой-то предохранитель, но Гена, мой преданный механик, устранял неисправность за пару минут. С «ниссаном» он возился гораздо дольше…

И кредит я больше никогда в жизни не возьму. Хватит, наигралась, и так по уши в долгах. Один кредит до сих пор на мне висит…